Учитель нового поколения: Илья Пушнин вернулся в Камень-на-Оби, чтобы учить детей истории и английскому

«Скорее бы окончить школу и уехать из Камня-на-Оби! Что здесь делать, чем заниматься? Поскорее бы подальше, к огням больших городов! Там настоящая жизнь!», — так думают многие молодые люди, постепенно подходя к выпуску из школы, но эти слова не относятся к герою нашей публикации.

Он не променял малую родину на огни больших городов. Он знает, что здесь есть, чем заняться. Он знает, что его навыки здесь очень нужны, а то, что он вложит в голову подрастающим поколениям, останется с ними навсегда.

Он не «эмигрировал» из родного города, напротив – вернулся сюда после получения высшего образования. О своем выборе еще ни разу не жалел, ведь считает мифом все эти сказки, что настоящая жизнь возможна лишь в мегаполисах.

Илья Пушнин родился и вырос в Камне-на-Оби, а полгода назад перешагнул порог родной школы № 1 в новом статусе — он теперь не просто выпускник этих стен, а учитель истории.

О своём пути, работе, детях, о клиповом мышлении, которое формируют социальные сети, Илья рассказал в интервью.

— Илья, расскажите, как вы решили поступать на истфак?

— Это была осень 2018 года. Это время, когда ученики 11-ых классов уже определяются с тем, какие предметы они будут сдавать. У меня уже был выбран набор предметов: история, обществознание, русский язык. Изначально думал, пойду учиться на юриста, но меня начало посещать то самое крылатое выражение, что «в России юристов как собак нерезаных».

Учитель истории — мне это спонтанно в голову пришло. Мне история интересна была. Я и в олимпиадах участвовал, и призовые места занимал.

— Как прошло поступление в университет?

— К моменту, когда пришли результаты ЕГЭ, в моей голове уже была сформулирована мысль о том, что я поступаю в пед. Выбор пал на Алтайский Государственный педагогический университет. На истфаке существуют три направления подготовки: история и право, история и обществознание, история и иностранный (английский) язык. Оригиналы документов я отдал на направление история и английский язык, и не пожалел ни в коем случае, потому что самые замечательные ребята учились именно в нашей группе.

— Я сама сдавала ЕГЭ по истории и понимаю, какой это адский труд. Только одних дат сколько. Как вы их учили?

— Да у меня просто память хорошая была всегда. Я мог прямо на уроке прочитать параграф один раз — и всё, я запомнил. И на уроке отвечал. Я даже не всегда «домашку» делал по истории.

— А вы когда-нибудь кричал в полночь в окно перед экзаменом «халява приди»? Многие говорят, что работает. 

— Нет, я так не делал. Я к этому сразу со скепсисом отнесся, это сомнительно для меня было.

— Но вы же понимали, что педагог, это очень ответственная работа? Что вы отвечаете за души и умы детей, а оплата может не соответствовать? Плюс, вы знали, что там много бумажной работы? Любовь к детям «перевешивает» всё, получается?

— Да я сам затрудняюсь ответить на этот вопрос. Может быть, я  альтруист. Но меня, знаете, ничего не пугало, даже бумажная работа. Я обо всем этом наслышан был. Я подумал, что всё-таки учитель — это же благородная профессия. Да, ты не сможешь научить всех, но все равно в какую-то часть детей ты что-то вложишь, обязательно.

— Современные подростки, они какие? Сейчас же миллениалы и старшее поколение ругают подростков, потому что у них клиповое мышление, они неусидчивые, у них никакого интереса к учёбе. Так ли это на самом деле? И тем более вы сами учитель-зумер.

— Ну да, в принципе, миллениалы правы. СДВГ, клиповое мышление, это всё есть, конечно.

А вообще у нас замечательные ребята. Я вот смотрю на них, а они у меня такие патриотически заряженные. Нормальные у нас дети, но да, ленятся порой, но все равно они все хорошие, они все личности. Да, порой ребенок может ничего не делать, ничего не учить, ну он вполне человечный. Он умеет говорить спасибо, он всегда поздоровается, если ребёнок порой не делает каких-то успехов в учёбе, это не значит, что он плохой.

— То есть, сейчас учителя пожинают плоды техногенного века?

— Безусловно, да.

— А клиповое мышление, которое прививает тикток в том числе, влияет на интеллектуальное развитие человека? Сейчас ещё и нейросети набирают обороты в повседневной жизни человека. Влияет ли это на интеллектуальное будущее человечества, по вашим наблюдениям?

— Я думаю, риски всё-таки есть. Когда я учился, не было нейросетей и тоже сочинение необходимо было писать самостоятельно. Да, ты мог списать, но там могли и на плагиат прогнать, то есть тебе в любом случае надо было мозги напрягать и изменять написанное. Мозг вынужден был работать. А сейчас ребенок может быть очень начитанным и эррудированным, но он просто предпочитает не напрягаться. Я считаю, что все-таки это не есть хорошо для будущего, потому что человек деградирует таким образом. Человек перестает использовать свои когнитивные функции. Нейросети можно использовать для оптимизации какой-то работы, они являются подспорьем, но полностью на них полагаться нельзя, ни в коем случае.

— А дети сейчас начитанные? 

— Заметно снизился интерес к чтению. Ребята привыкли потреблять информацию в краткой и упрощенной форме – литературные произведения они читать не будут, им достаточно краткого содержания или пересказа. Многие не умеют работать с линейным текстом. Вот в чём проблема. То есть, когда нет картинок, нет чего-то ещё привлекающего внимание, а идёт сплошной текст для них это — тушите свет.

— Сейчас вы сказали то, что дети сталкиваются с трудностями при сдаче этого экзамена. Я думаю, что это из-за того, что сейчас в основном подростки общаются при помощи гаджетов, а там вместо развёрнутых предложений они пишут односложные слова, сокращают их. Следствие этого — узкий словарный запас у подрастающего поколения. Я окончила школу год назад, и мои сверстники на переменах не общались друг с другом, а были «онлайн». Вы наблюдаете такое, или есть какая-то социализация у детей в стенах школы?

— Да нет, дети взаимодействуют, общаются. Да, конечно, они любят поиграть в телефонах, но на переменах они веселятся и на уроках тоже.

— А как нынешние школьники относятся к истории? Есть ли у них тяга к изучению предмета или они пассивно к этому относятся? 

— Кто-то с интересом, а кто-то не очень. Как им материал преподнесут, завлекут или нет, вот от этого будет зависеть дальнейшее отношение к предмету. В пятых, шестых классах мотивация к изучению истории еще не сформировалась. У детей в этот период повышенный интерес к изучению чего-то нового. Нужно стараться завлечь их всяческими путями, в том числе, проводя уроки в игровой форме.

Например, при завершении какого-то раздела по истории мы проводим свою игру по всему материалу, который прошли. Потом дети делятся по командам, отвечают, зарабатывают баллы, потом подводим итог, выявляем победителя, победители получают оценки, поощрения.

За игрой получается, что те, кто не любит теорию, кто не проявляет рвения при работе с текстом, в игровой форме он может проявить активность, тянет руку, отвечает.

У меня есть мальчишка, который постоянно вертится на уроках. На него жалуются все учителя, я постоянно его дедушку в школу вызывал для беседы. Так вот, когда начинаются игры по пройденному материалу, этот мальчик становится очень заинтересованным и активным, отвечает, переживает. И таких примеров достаточно.

На самом деле, они могут всё, просто, ленятся. Порой не хватает мотивации, но отсутствие мотивации у современных школьников — это тоже проблема распространённая, я про это даже писал научную статью. Там много факторов, в частности, тут и телефоны, и клиповое мышление, и обстановка в семье. Все-таки, да, недостаток мотивации, он во многом влияет на то, как ребенок вообще будет заниматься по предмету.

— А дети тянутся к вам? Делятся ли секретами? 

— Делятся, подходят, бывает, конфетки дарят. Я стараюсь выстраивать с детьми доверительные отношения, они приходят ко мне на перемене пообщаться. Я всегда открыт для диалога с ними.

— А вы строгий учитель? 

— Да, я строгий учитель. Я и повысить голос могу, и строжусь, и требования предъявляю, как мне некоторые говорили, повышенные. НЕ всегда, конечно. Можем и шутки шутить, можем и построжиться.

— А вам нравится работать с детьми не в рамках уроков истории, то есть учить их нравственности, помогать становиться лучше и так далее?

— Да, мне нравится работать с детьми, потому что каждый ребёнок это отдельная личность, каждый ребёнок уникален по-своему.

Я с ними внеклассной работы мало занимаюсь на сегодняшний момент, потому что у меня опять же классного руководства нет, но зачастую у меня было, что я каких-то отдельных учеников оставлял на беседу. Мы разговариваем по поводу поведения, успеваемости и прочего.

У ребят хороший отклик, когда с ними по-человечески разговариваешь

У меня мальчишка был, не учился третью четверть, ничего не делал. Я и с мамой беседовал и с классным руководителем, все бесполезно. А потом он внезапно к четвертой четверти переменился, стал поспокойнее себя вести, готовиться к урокам, стал лучше писать.

То есть он начал, он готов к уроку, то есть он как-то всё равно руку тянет периодически, как-то проверочной работой более-менее. То есть все, о чем мы вели длинные беседы, до него дошло.

—Как вас принял коллектив? Много ли у вас молодых специалистов?

— На самом деле у нас имеются молодые преподаватели, это замечательно. Вот мой коллега, тоже молодой педагог, учитель истории, с ним мы на одной волне. Остальная часть коллектива — практически все учителя, которые учили меня, все прекрасные педагоги. Отношение коллектива ко мне хорошее: все подсказывают, все помогают.

— Что самое приятное в работе учителя? 

— Наверное, то, когда дети работают на уроке, когда они вовлечены в работу, когда приходят с готовым домашним заданием, когда задают вопросы. Мне очень нравится, когда ребёнок  проявляет интерес, задаёт вопросы, я всегда рад на них ответить.

— Как вы относитесь к той теории, что троечники становятся бизнесменами, успешными людьми, не все, конечно, но многие, а «заучки», ботаники работают годами на неинтересной работе без всякой перспективы?

— Да вполне себе правдивая теория. Если ребёнок учится на тройки, это не значит, что он глупый. Нет, троечники, они могут быть вполне себе талантливыми, обладать какими-то неординарными способностями, но и к тем, кто старается, это равноправно относится.

— То есть отметки в школе, оценки не определяют будущего человека, его способности, да?

— Отметки в школе не определяют уровень знаний человека. Абсолютно. Я не считаю, что если ты будешь учиться на три, то ты ничего не добьёшься в жизни.  Человек может добиться всего без привзяки к хорошим оценкам.

— Вот есть такое выражение, что историю пишут победители. Вы согласны с этим высказыванием?

— Политическая конъюнктура влияет, безусловно. Существуют и национальные мифы, а это уже проблемы устной истории. История она медиатизируется. Например, прошлые поколения ветеранов Великой Отечественной войны могли вживую видеть. Они могли слушать их рассказы о войне, взаимодействовать непосредственно с участниками событий. Сейчас ветеранов все меньше, и вот поколение, например, нынешнее, у которых уже представление о Великой Отечественной войне, по большому счету, формируется за счет того, что они видят фильмы по телевизору. Да, им скажут, что колхозники на черепах ездили в Советском Союзе, они и поверят. Вот это проблема медиатизации истории. Очевидцы тех лет уходят, и уже представления о тех событиях формируются путем медиа. Это тоже проблема. Тут же еще проблема про национальные мифы, это в устной истории, что государству в любом случае нужен какой-то национальный миф для того, чтобы укрепить власть и т.д.

— Один знакомый мне историк уверен, что для того, чтобы иметь представление о любом историческом событии нужно опираться не только на источники, которые нам предоставляют. Нужно почитать историю с другой стороны, надо читать архивы, летописи разных стран. Можем ли мы доверять монаху-летописцу на сто процентов?

— Про доверие монаху-летописцу. Существуют нормандская и антинормандская теории. До сих пор нет единого мнения по этому вопросу. От кого Русь пошла-то? Согласно нормандской теории от варягов, а антинормандская теория говорит о том, что государственность возникла без помощи варягов. До сих пор нет единого консенсуса по данному вопросу, например, тот же летописец писал, что славяне пришли и призвали варягов в 862 году, а Ломоносов придерживался обратного мнения.

Я согласен с этим историком, что всё-таки надо исследовать все доступные источники, которые есть.

— Теперь блиц-опрос. Ваш любимый исторический персонаж?

— Сергей Юльевич Витте. Это министр экономики и финансов при Николае II. Именно при нем была модернизация, привлечение иностранного капитала. Очень умный человек был, дальновидный, прагматик.

Историк не должен быть субъективным, у него не должно быть любимых и нелюбимых персонажей. История — это история, она есть, и задача историка — это объективно всё изучать и анализировать.

— Любимый фильм?

— «Афоня» режиссера Георгия Данелия.

— В чём счастье?

— В мелочах.

— О чём мечтаешь?

— Мечтаю быть счастливым, хочу быть счастливым!

— Вам никогда не говорили, что вы похожи на Леонардо Ди Каприо?

— Если только на нынешнего (см

еётся).

Ксения ВОЛКОВА. Фото из архива Ильи ПУШНИНА.