Евгений Василевский родился на Западной Украине, служил на Сахалине, а местом жительства выбрал Алтай. Привела его сюда целина.
Под нагайкой
Евгению Василевскому недавно исполнилось 90 лет. Родом он из деревни Тристень Волынской области. Когда началась война, ему, старшему из шести ребятишек, еще семи лет не исполнилось, но он помнит все. В июле 1941 года его родная сторона уже была под немцами.
– Мужчин немцы сразу в фольварки угнали работать, – вспоминает Евгений Михайлович. – К нам в деревню они наведывались нечасто, но боялись мы их страшно. Выехали соседские мать с мальчонкой в поле картошку полоть. А у немцев там стрельбы. Пацана пуля сразила, мать успела с телеги в борозду упасть, жива осталась. Мы же постоянно там под нагайкой жили. Сначала под польской: жандармы постоянно рыскали, что не по ним – наказывали. Потом под немецкой. А после – под бандеровской. Те предела в жестокости не знали. До 1949 года в подпольях прятались и беспредельничали. У нас школа-четырехлетка была. Первоклашек в октябрята принимали, а второклашек – в пионеры. Мы боялись галстуки носить. Мужики все на фронте были, бороться с бандитами было некому, вот они и бесчинствовали. Горестно, что они так и не понесли заслуженного наказания. Многие сразу сбежали за границу, пойманных Хрущёв в оттепель амнистировал.
Хорошо помнит наш герой 9 мая 1945 года. «Спали с дедушкой на улице, тепло уже было. И вдруг посреди ночи залпы, огни, зарево. Дед служивый был, сразу сообразил – не бой это, Победа. Радио тогда у нас не было, от двора ко двору радостная весть доносилась», – вспоминает свое детство теперь уже сам дедушка трех внучек и пяти правнуков.
Жила семья Василевских бедно. Главное достояние в деревне – земля, а ее у деда с бабушкой всего полгектара было, много не посеешь. А ртов полон двор. Родители Евгения нанимались к чеху на работы.
– В июле уже кризис начинался, зерно с прошлого урожая съедено, голодовали. Помню, на Петров день бабушка пошла на пашню, сжала серпом небольшой снопик ржи, обмолотила, смолола на ручной мельнице и спекла черный такой, неприглядный на вид хлеб. Но какой он был вкусный! – рассказывает Евгений Михайлович.
Женя смог окончить только четыре класса, было это в 1949 году. В соседней деревне была семилетка, и идти-то не так далеко, километра четыре, но не в чем было. Пас коров, в колхозе на конях и быках пахал да сено возил. Мужики вернулись не все, многие увечные. Михаил Василевский тоже вернулся с войны инвалидом, опорой для большой семьи был старший Женя. Но и того в 1953 году забрали в армию.
Горы хлеба
Служил Евгений Василевский на Сахалине. Целый месяц на нарах в телячьих вагонах ехали призывники через всю страну на Дальний Восток.
– Служил три года, окончил полковую школу, стал командиром отделения пулеметной роты. В 1956 году перед самым дембелем нас целой дивизией отправили на уборку урожая на Алтай, где пошел целинный хлеб. Я столько хлеба в жизни не видел. Горы! – рассказывает Евгений Михайлович. – Машин не хватало, чтобы от комбайнов зерно вывозить, бункер набирается – и его тут же на поле высыпают. В Камне все площади были засыпаны зерном, баржами не успевали его отправлять по реке, железной дороги тогда еще не было.
Поначалу молодой командир вел учет, документировал выполненную подчиненными работу, следил за вверенным подразделением. Однажды бригадир попросил: «Подбери мне парня на штурвал». Сержант тут же бросил все бумажки и сам пошел в помощники комбайнера.
– Комбайны тогда приходили с Кубани, в основном прицепные, комбайнеры оттуда же приезжали. Со мной опытный мужик был, Алексей Арестенко, многому меня научил. Весь сентябрь с ним штурвальным отработал, – вспоминает целинник.
В октябре дембелей перевели в Камень на старый элеватор. Жили в неотапливаемых помещениях пристани. Лопатили зерно, грелись в теплой пшеничке. Когда стало холодать, переселили в клуб училища механизации № 19. Однажды сержант Василевский, идя по конторе училища, завернул в отдел кадров.
– Я очень хотел учиться. Попросил зачислить меня в школу механизации. Уволили нас из армии перед новым, 1957 годом, выдали по 10 рублей. Я остался в Камне, – рассказывает Евгений Михайлович. – Окончил годичные курсы с отличием, почетной грамотой за высокие производственные показатели был отмечен руководством училища, стал трактористом-машинистом широкого профиля.
Каменоломни и краны
Поселился с однокурсником на квартире, стал искать работу. Тогда только начинали строить железную дорогу Камень – Карасук. В СМП-302 «Алтайтрансстроя» квалифицированным специалистам предложили стать разнорабочими на каменном карьере. Зиму Василевский отпахал на каменоломнях и пришел увольняться – не для того учился. Быстро нашлось место в гараже, где он моментально освоил строительную технику.
Здесь впервые попробовал себя в роли сварщика и влюбился в это дело на всю жизнь. С отличием окончил курсы в Ташкенте, стал электрогазосварщиком 5-го разряда. Были в его жизни и башенный кран, и другие работы. Но все время он возвращался к сварочному аппарату. Строительно-монтажные поезда, в которых ему довелось работать, возводили в Камне гостиницу, помещения авторемзавода и других предприятий, школы, детский дом.
Трудился наш герой на совесть, всевозможные курсы оканчивал только на пятерки. Вспоминает, как ему непросто давались законы Ома с его четырьмя классами, все постиг. Лишь однажды образование сыграло с ним в «подкидного». Когда выбирали депутата в горсовет, коллектив выдвинул ударника Василевского. Но оказалось, что нужны образование и должность не ниже мастера, а он рядовой сварщик. Делегировали тогда другого представителя, хотя народ был не согласен. Вскоре «делегат» проштрафился. Василевский стал депутатом на целых пять созывов. Решал вопросы элеваторского поселка, в котором в те годы даже света не было и с керосином вечные перебои.
Строил Евгений Михайлович и базу каменского энергоучастка Западно-Сибирской железной дороги, на котором впоследствии честно и ударно оттрубил двенадцать лет. Не раз премировался за труд, рацпредложений внес десятка полтора.
– Работа была сложная, порой ювелирная. Трансформаторы приходили из Днепропетровска на жестких платформах по железной дороге, – поясняет сварщик. – В пути от толчков состава в них образовывались трещины. Внутри 40 тонн масла, а в корпусе четырнадцать дырок. Приходилось по миллиметру, постоянно охлаждая, заваривать их в полевых условиях. Опасно было, но было слово «надо».
Однако не единой сваркой жил Василевский. В 1959 году, после двух лет ухаживаний, завоевал- таки сердце красавицы-медсестры Валентины. В октябре супруги отметят железную свадьбу. После армии Евгений съездил к родителям на Украину, сказал, что будет жить на Алтае. Василевские всю жизнь общаются с украинской родней. В Тристени живут сестра Евгения Михайловича, Раиса, племянники и много родни. Военный конфликт эту семью не рассорил, родственники политики не касаются, общаются и дорожат друг другом.
Любовь к технике с годами у тракториста-машиниста не ослабла. Первой в семье появилась моторная лодка, на которой Евгений и Валентина ездили за ягодами, грибами и травами по всей округе. Потом были мотоциклы Иж-49 (люльку хозяин сам сделал), «Иж Планета», «москвичи» 1, 412 и 440-й модели. На вазовской «семерке» Василевские попали в серьезное ДТП. Евгению Михайловичу даже присудили штраф 2 тысячи рублей за то, что жена ногу сломала. Два года глава семьи за руль не садился. Потом купил «Оку», но долго водить ее не смог, перенес три инфаркта. Сейчас ездит на самоходном мотоблоке до ближайшего магазина, много времени проводит в своей мастерской.
Василевские воспитали двоих детей. Старшая дочь Татьяна посвятила жизнь музыке. Сын Александр выучился на сварщика, но по стопам отца не пошел, работает капитаном парома.
– Когда я родилась, отец коляску деревянную сделал, с пружинами и колесами от детского велосипеда, – смеется Татьяна Евгеньевна. – Мастер на все руки. Сам мебель делал, столяр, сварщик, слесарь. Даже на машинке шить умеет. Дача была, кроликов, птицу дома держали. Очень любит землю. Сад у них – яблони, виноград, кустарники плодовые, цветов полный палисадник.
– Недавно с Сашей вишню посадили. Хочу дождаться праправнуков и, когда зацветет эта вишня, ягодкой ребятишек накормить, – с теплотой и надеждой завершает наш разговор юбиляр.
