Продолжение. Начало в № 48-51 (2021 г.), № 4-19, 21-23, 25-27 (2022 г.).
КОММУНА «ПЧЕЛА»
Край ты мой заброшенный, Край ты мой пустырь.
С. ЕСЕНИН.
Короткое, но какое красивое и удивительно подходящее для коммуны название, вобравшее в себя все самое лучшее, чего достигла природа. Пчелиная семья — это дружный и высокоорганизованный коллектив, в котором строго определены обязанности, и каждый исправно и беспрекословно выполняет их без какого-либо предупреждения, а добытое добро расходуется по потребности.
В 1921 году появился на белом свете крошечный поселочек с названием Пчела. Выбирая название своей коммуне, люди непременно мечтали о красивой, дружной и обеспеченной жизни, беря пример с пчелиного коллектива.
Расположился поселок в двух километрах от села Корнилова за первой бригадой колхоза им. XX партсъезда и входил в Корниловский сельсовет. На первый взгляд, местность никакими особыми приметами не выделялась. Ни озерка, ни веселой говорливой речушки, ни привычных радостных березовых колков. Да и землица не столь уж щедрая. Между поселком и бором на пологом склоне к лесу зияет котлован, созданный природой, в котором круглый год сохраняется вода. Здесь и скот поили, и женщины тряпье полоскали, а в жаркую летнюю пору с утра до вечера бултыхалась детвора. Питьевую воду брали из единственного колодца, выкопанного посредине поселка.
Зато рядом расположился бор, прямой и черной полосой, как крепостной стеной, отгораживающий от просторных полей и непрошеных гостей несметные богатства соснового царства. Это начало Кулундинской полосы, одного из чудес света — Алтайских ленточных боров, уникальнейшего творения природы.
Поселок располагался рядом с Воронежским кордоном. С его вышки просматривалось лесное пространство на многие километры. Около кордона дорога сворачивала в бор и как в подземный тоннель ныряла со склона в гущу сосен, а через мгновение ошеломленному взору открывалась просторная, светлая и ровная, как стол, свободная от всяких зарослей пойма, покрытая цветущим многотравьем. Именно здесь за счет подземных источников пробивался к жизни крошечный и молчаливый ручеек с коротким и непонятным названием Воржа.
Словно крадучись, он на цыпочках удалялся в глубь бора, оставляя за собой богатые сенокосы и выпаса. Среди травостоя то здесь, то там виднелись сверкающие на солнце глазницы из хрустально чистой воды. Сложив все это в одно целое, уже не скажешь, что люди ошиблись в выборе места для проживания. Состоял поселок из одной улицы, по которой проходила дорога на Поперечку. Теперь она сместилась на поля и выпрямилась. С обоих концов бывшего поселка красовались могучие тополя, посаженные руками коммунаров.
По переписи населения 1926 года в поселке «Пчела» было только 16 домовладений, в которых проживало 85 коммунаров, 44 мужчины и 41 женщина, русские переселенцы из села Корнилова. Как обидно, что сегодня никто не может назвать их имена, чтобы воздать им должное за мужество и решимость.
Коммуна «Пчела» была значительно организованнее и крепче своих соседей — «Победы» и «Воли» Баевского района. Видимо, и народ подобрался дружнее, и вожаки были разумнее, да и хозяйство сложилось побогаче. Дома и хозяйственные постройки в коммуне были добротные. Главным достоянием и гордостью коммуны стала мельница с дизельным двигателем «Красный Октябрь». Она прекрасно работала и приносила немалый доход.
В поселке имелись школа, изба-читальня, сливкоотделение. Магазина не было и за покупками ездили в село Корнилово, что создавало большие неудобства.
Что касается организации труда и хозяйственной деятельности, то и в коммуне «Пчела» оставались те же порядки, что привели к провалу коммун по всей стране. Тем не менее «Пчела» продержалась дольше своих соседей. Мало того, после распада этих коммун нашлись желающие переехать в коммуну «Пчела», ее население почти удвоилось. Так в коммуне «Пчела» появился Гавричкин Владимир Степанович из «Победы». Он поделился своими воспоминаниями. Он рассказал, что здесь проживал красный партизан Пашков Еремей Андреевич, который после распада «Пчелы» в 1929 году переехал в коммуну «Социализм», что у поселка Караси. Работал ветсанитаром. Коммуна просуществовала до 1933 года, а скотный двор дожил до наших времен.
На последнем дыхании «Пчела» воспряла духом. Появилась хоть какая-то надежда выстоять перед стихией. Казалось, что не все еще потеряно, но чудо не произошло. Судьба всех коммун России была предрешена. Они рушились повсеместно, как карточные домики. В начале 30-х годов не стало коммуны «Пчела». Как в тумане, сгинула мечта о красивой и сладкой жизни, полной радостей и благополучия.
Однако несколько семей не смогли уехать сразу и еще долго проживали на обжитом и уже ставшем родным месте.
На этом в скупом и грустном повествовании, казалось, пора и точку ставить. Все, что удалось собрать по крупицам, обобщено. Но именно в этот момент произошло любопытное событие, имеющее весьма существенное отношение к коммуне «Пчела», умолчать о котором было бы несправедливо.
В редакцию «Народной газеты» поступили две объемистые тетради дневниковых записей жителя села Корнилова Виталия Степановича Шевлякова. Он многие годы писал о простейших событиях деревенской жизни. Как человек наблюдательный, он всю жизнь внимательно анализировал происходящие вокруг него события и старался перенести их на бумагу, ничего не тая от сельчан. Писал стихи, придумывал частушки и сам исполнял их со сцены сельского клуба.
Выяснилось, что Виталий Степанович — уроженец коммуны «Пчела». Его отец и мать являлись членами этой коммуны, и он сам с малых лет трудился в ней.
Их семья выехала из поселка лишь к концу 40-х годов самой последней в село Корнилово. Там Виталий Степанович работал в колхозе им. XX партсъезда рядовым колхозником. Последние 10 лет шорничал. Естественно, по такому поводу состоялась встреча, закончившаяся поездкой на место коммуны. Виталий Степанович обрадовался возможности побывать на своей малой родине, сразу принял приглашение. Дорогой он вел себя возбужденно, первым выпорхнул из машины и устремился к середине поляны, где вольготно красовались несколько тополей. Раскинув в стороны руки, он во весь голос воскликнул: «Вот где стоял наш дом!» Потом продолжал метаться по поляне, указывая, где были школа, изба-читальня, молоканка, колодец, амбары.
С первого же знакомства закрепилось мнение о том, что Виталий Степанович человек умный, с горячим сердцем, способным возгораться ярким внутренним огнем и следовать за мечтой до конца. И поверилось, что он смог бы собрать удивительный материал о своем времени, которое мы восстанавливаем по крупицам, оглашая подчас не самую верную истину, а преломленную во многих умах.
И. МЕЙКШАН.
Фото из фондовой коллекции Каменского краеведческого музея.
